Закрити
Відновіть членство в Клубі!
Ми дуже раді, що Ви вирішили повернутися до нашої клубної сім'ї!
Щоб відновити своє членство в Клубі — скористайтеся формою авторизації: введіть номер своєї клубної картки та прізвище.
Важливо! З відновленням членства у Клубі Ви відновлюєте і всі свої клубні привілеї.
Авторизація для членів Клубу:
№ карти:
Прізвище:
Дізнатися номер своєї клубної картки Ви
можете, зателефонувавши в інформаційну службу
Клубу або отримавши допомогу он-лайн..
Інформаційна служба :
(067) 332-93-93
(050) 113-93-93
(093) 170-03-93
(057) 783-88-88
Якщо Ви ще не були зареєстровані в Книжковому Клубі, але хочете приєднатися до клубної родини — перейдіть за
цим посиланням!
УКР | РУС

Санта Монтефіоре - Пленники судьбы

Глава 1
АнглияВесна, 2001
Люк одиноко стоял в библиотеке, наблюдая в окно за искрящимся огнями парком особняка Динтон. В небе над Хэмпширом низко висели серые тучи, орошая землю мелким непрекращающимся дождем. Выискивая червяков, в траве ковырялась пара черных дроздов, готовая в любой момент пугливо вспорхнуть на высокие липы, на которых едва начала распускаться молодая листва. Мирная тишина то и дело прерывалась смехом и возгласами, доносящимися из гостиной, расположенной на противоположной стороне холла, где присутствующие на загородной вечеринке гости громко комментировали воскресный выпуск газеты или играли в скраббл.
Люка ужасно раздражала эйфория, царящая среди приглашенных. Вообще-то он приехал сюда только ради Фрейи, женщины, которую потерял из поля зрения уже много лет назад. Он обожал ее дом, ее семью, ее размеренную жизнь и понимал, что за последние два десятилетия его собственная жизнь давно уже идет вкривь и вкось.
Пуская клубы дыма в окно и вспоминая всю свою жизнь, Люк все больше погружался в уныние. Он снова холост. У него две маленькие дочки, которым пришлось пережить все тяготы развода. Сейчас он ничем не занимался, совершенно отойдя от дел. Двадцать лет Люк был руководителем фонда, зарабатывая деньги с таким рвением и жадностью, что это стало в конце концов его единственной страстью и привело к никчемному существованию, которое к сорока годам не давало ему никакого удовлетворения.

— Мне кажется теперь, что я умираю, и перед глазами проходит вся моя жизнь. Я всегда был настолько поглощен сколачиванием капитала, что почти не оставалось времени на что-то более важное. Отчасти по моей вине наш брак с Клер пошел кувырком. Я никогда не хотел становиться одним из тех папаш, которые калечат жизнь своих детей. Однако полюбуйся на меня. Я заработал денег гораздо больше, чем Клер могла потратить за всю свою жизнь. Сомневаюсь, что она вспомнит, когда последний раз ездила как простая смертная.
И вот как эта чертовка отплатила мне за все, что у нее есть — обобрала как липку! И все же если она стала дьяволом во плоти, то винить в этом приходится только себя, ведь именно я позволил ей превратиться в монстра. Деньги никогда не заменят любви. Несмотря на все земные блага, которые я приобрел, Фрейя, я ощущаю себя пустым сосудом.
Она коснулась его плеча.
— Твои девочки обязательно справятся, как когда-то это сделала я.
— Тебе просто повезло. Вспомни, твоя мать после развода очень скоро снова вышла замуж. Фитцу удалось найти путь к твоему сердцу и поддержать тебя в трудную минуту. К тому же у твоей матери не такой мстительный характер, как у Клер. Розмари человек с чувствительной душой. Она ведь не стала настраивать тебя против родного отца.

Следовало жениться на тебе, когда у меня был такой шанс. Мне понадобилось десять лет, чтобы понять, что женщина, которую я всегда любил, находилась все это время возле меня. Все-таки Майлз везунчик.
— Когда-нибудь ты посмеешься над своими словами. В действительности ты ведь совсем не любишь меня. Ты любишь лишь то, что я могу тебе дать. Я для тебя та тихая гавань, в которой ты можешь на время бросить якорь, отдохнуть и которую без сожаления покинешь, стоит тебе восстановить свои силы. Ты всегда был одним из тех, кого влечет открытое море. Я для тебя слишком безмятежна, и тебе очень скоро снова надоело бы мое общество, как это уже случилось в 79-ом.
— Ты ошибаешься. Мне никогда не было с тобой скучно. Просто тогда я был слишком легкомысленным… Не ценил того, что имел…

— Да, у него внушительный «петушок», — сказала Аннабель с таким видом, как будто речь шла о размере его машины. — И ему очень нравится доставлять ей удовольствие в постели. Он может часами заниматься с ней любовью. — Люк с симпатией посмотрел на Аннабель. Ему всегда нравились женщины, которые могли без стеснения говорить о сексе. Тогда, в 79-ом, именно невинность Фрейи и напугала его больше всего.
— Секреты дамской комнаты?
— Уверена, Фрейя убила бы тебя, узнав, о чем ты нам рассказала, — произнесла Эмили, хотя этот разговор ее явно взбудоражил.
— Но она же не узнает, правда? — спокойно спросила Аннабель. — Это ведь не относится к разряду вещей, которые принято обсуждать за обедом?
— А как же так получилось, что она рассказала вам столь интимные подробности своей личной жизни? — осведомился Люк, наблюдая, как впереди них Фрейя продолжает путь, совершенно не подозревая о разглашении ее маленьких тайн.
— Как-то вечером, вскоре после ее знакомства с Майлзом, мы как следует выпили. Накануне я провела полную разочарований ночь с мужчиной, который выглядел как Сильвестр Сталлоне, а в постели оказался полным бревном, и Фрейя поделилась со мной своим секретом. Да, внешность порой бывает обманчива. Майлз не только богач, но и превосходный любовник. А чего еще может желать женщина?

Оставив гостей далеко позади, Фрейя догнала своего мужа. Он обвил рукой ее талию и, прижав к себе, ждал, пока подойдут остальные. Фрейя с супругом что-то сказали друг другу, и она чуть коснулась головой его плеча. Люк почувствовал, что от ревности у него перехватило дыхание. Оказывается, Майлз, несмотря на невзрачную внешность, был прекрасным любовником, и Люку сейчас очень хотелось бы знать, а выдерживал ли он сравнение с Майлзом. За давностью лет Фрейя, вероятно, забыла все, что было когда-то между ними. Однако Люк не смог вычеркнуть ее из памяти. Воспоминания о том, как он занимается с Фрейей любовью, были похожи на сцены из видеофильма. Он мог бесконечно прокручивать их в памяти и фантазировать на эту тему снова и снова. Она была тогда наивная, сладкая, как нектар, и очень робкая. Он раскрыл ее, как бутон, и лишил невинности. Но своими изысканными ласками он добился того, что от ее смущения не осталось и следа, постепенно Фрейя перестала сдерживаться, полностью отдавшись чувственному наслаждению. А потом, как бы ненароком, Люк оттолкнул ее от себя, не на шутку испугавшись желания Фрейи выйти за него замуж и жить в счастливом браке всю оставшуюся жизнь. Он просто бросил ее, а Майлз с его большим домом и внушительным мужским достоинством подобрал. Если бы Люк тогда был более зрелым человеком, наверняка все могло бы сложиться иначе.
Пока Эмили шепотом делилась тайнами Фрейи с Хьюго, Люк вдруг почувствовал зарождающуюся странную связь с Аннабель, которая обычно возникает между парочкой воров, недавно совершивших кражу. Они продолжали идти, болтая, как добрые старые знакомые, однако в их непринужденной беседе явно угадывалось возрастающее влечение друг к другу. Люк даже не замечал взглядов Фрейи, которые она время от времени бросала в его сторону. Она пригласила Аннабель, чтобы немного поразвлечь Люка, однако сейчас ей совсем не понравилось то, что они, не замечая никого вокруг, ворковали как голубки.
Гости вернулись в дом разгоряченные и раскрасневшиеся, с мокрыми от дождя волосами, но в приподнятом настроении. Запах запеченного барашка уже доносился из кухни в коридор. Хезер Дервиш пришла из деревни, чтобы приготовить угощение, а Пегги, уборщица, которая жила в домике в конце дороги, помогала подавать на стол. Пегги сменила свою обычную убогую одежду на ярко-красное нарядное платье, красные колготки и туфли с серебристой пряжкой, в которые ей только что удалось протиснуть свои желеобразные ноги. От этого зрелища Фрейя оторопела, а потом, придя в себя, произнесла:
— Боже, Пегги! Вы прекрасно выглядите. Однако все же не стоило ради нас идти на такие крайности.
Пегги провела по платью руками.
— Я не надевала его уже много лет, — гордо ответила она. — Вы, наверное, думаете, что я молодящаяся старушка? — Фрейя окинула взглядом дородное тело шестидесятивосьмилетней вдовы и решила воздержаться от комментариев. В конце концов, Пегги разоделась так ради ее отчима, и он будет чрезвычайно доволен. Каждый раз, когда он приезжает с визитом, она явно перегибает палку.
— Думаю, вы выглядите прелестно, — произнесла Фрейя. На пухлых щеках Пегги появился чуть заметный румянец.
Все гости собрались в гостиной, и Майлз открыл бутылку шампанского. В камине горел огонь, наполняя комнату запахом яблони. За окном дождь застучал еще сильнее, казалось, кто-то бросает камни в оконные рамы. Люк присел на диван рядом с Аннабель, ощущая сладкий и дурманящий аромат ее духов. Она пододвинулась к нему, и их плечи слегка соприкоснулись.
— Если бы тебя поставили перед выбором: трахнуть кого-нибудь в этой комнате или умереть, кого бы ты выбрал? — спросила она. При этом ее лицо оставалось таким же невинным, как у ангела. — Только, чур, о присутствующих не говорить, — поспешила добавить она. — Тогда не надо заботиться о приличиях.
Люк взглянул на нее сверху вниз полусонными глазами. Он без тени сомнения понимал, что его выбор пал бы на Фрейю, но все же решил, что мысль потешиться с Аннабель после вкусного десерта была довольно соблазнительной.
— Давай все же не будем исключать присутствующих здесь людей, — произнес он со значением. — Я выбрал бы тебя.

Розмари взглянула на своего мужа. Казалось, судьба наградила его неувядающей молодостью. Его волосы по-прежнему сохраняли стойкий рыжеватый оттенок, лишь на висках проступала чуть заметная седина. Сейчас Фитц казался даже красивее, чем на тот момент, когда они познакомились. Он уже дважды был разведен, поэтому удивляло то, что у него хватило решимости на очередной брак. Скорее всего, Розмари все-таки принадлежала к разряду тех женщин, которые не привыкли выпускать добычу из рук, тем более когда речь шла о таком достойном человеке, как Фитц. Возможно, она и не была красавицей, в отличие от его бывших подруг и жен, но, несмотря на то, что на ее плечах лежала забота о Фрейе и ее троих сводных братьях, Розмари была в отличной форме. Если она распустится, то будет выглядеть совсем как ее свекровь.
— Для тебя, Фитц, я открою еще одну бутылку, — объявил Майлз, стараясь большим пальцем поддеть пробку.

Ленч проходил в столовой за огромным круглым столом из орехового дерева. По центру Фрейя поместила изящную композицию из белых лилий, а также выставила серебряные столовые приборы и хрустальную посуду, которые ей подарили на свадьбу. За окном по-прежнему лил дождь, а по небу медленно плыли угрюмые рваные облака. Фрейя зажгла свечи, поскольку в комнате было довольно темно, и золотистые отблески пламени сделали еще более уютной атмосферу в столовой, которая была такой же стильной, как и ее хозяйка.
Люк сел слева от Фрейи, а по другую сторону от него оказалась Эмили. Фитц расположился справа от жены. Компания изрядно проголодалась и с жадностью набросилась на мясо молодого барашка, а Фитц разговорился с Люком, которого он не видел уже очень долгое время.
— Фрейя вышла за Майлза, я женился на Клер, наши пути разошлись, — просто сказал Люк. — Теперь я разведен и возвратился к старым друзьям. Фрейя радушно приняла меня, ни в чем не упрекая.
— Жаль, что твоя семейная жизнь не удалась и брак распался.
— Мне тоже. — Люк пожал плечами. — Но это так.
— Я уже дважды прошел через это и искренне тебе сочувствую.
— Зато в третий раз тебе все же крупно повезло, — сказал Люк. — Что касается меня, то мне вряд ли захочется в ближайшем будущем снова связать себя семейными узами.
— В этом нет никакой необходимости, — вмешалась в разговор Фрейя. — У тебя ведь две очаровательные девочки, которым стоит посвятить все свое время.
— А мне нравится быть женатым, — произнес Фитц. — На тот момент, когда мы познакомились с Розмари, я пребывал в ужасной депрессии, но она привела меня в чувство, наведя полный порядок в моей жизни. Даже не знаю, что бы я делал без нее.

— Как-то утром я проснулся и понял, что работал, как робот, которого запрограммировали специально для того, чтобы делать деньги, чтобы богатые становились еще богаче, тем самым обрекая себя на тоскливое существование. Деньги, деньги и еще раз деньги. Ну сколько мне нужно денег, чтобы быть счастливым, и сколько — чтобы свободным? Я хочу чего-то большего, просто еще не до конца уверен, чего именно.
— И что ты собираешься делать теперь? — спросил его Фитц.
Люк пожал плечами.
— Это вопрос на миллион долларов.
Тут в разговор вмешалась Фрейя.
— Я посоветовала ему исчезнуть куда-нибудь на лето. Поехать в Италию, погостить у своих родителей в их отреставрированном замке на побережье Амальфи.
Глаза Фитца загорелись.
— Побережье Амальфи?
— В маленьком рыбацком городке под названием Инкантелария. Вероятно, ты никогда и не слышал о нем.
— Инкантелария, — повторил Фитц, заметно побледнев. — Билл и Ромина купили замок Монтелимоне?
— Тебе знакомо это место? — удивленно спросил Люк.
Фитц, заметно нервничая, взглянул на жену.
— Я был там лишь однажды, много лет назад. Замок лежал в руинах. — Мои родители приобрели его около трех лет назад. На его восстановление потребовалось два года.
— Подумать только, из них получилась идеальная команда! — воскликнула Фрейя. — Билл архитектор, а Ромина — дизайнер по оформлению интерьера. Держу пари: то, что им удалось сделать, ошеломляет.
— Они хотели воссоздать это здание таким, каким оно было до пожара, почти разрушившего все в шестидесятые годы, придать ему былое великолепие. Мне так до сих пор и не удалось выбраться к ним. Но теперь, когда у меня появилась масса свободного времени, я, возможно, и нанесу им визит.

Глава 2
После ленча Фитц решил в одиночестве выгулять своих собак. Майлза попросили остаться за столом, чтобы сыграть партию в бридж. Фитцу это было даже на руку, поскольку сейчас он хотел немного побыть наедине со своими воспоминаниями, всплывавшими из памяти так ярко, будто все это случилось только вчера. Он зашагал вверх по дорожке, ведущей в лес. Диггер и Бендико сразу же побежали в поле гонять зайцев. Постепенно исчезли вдали темные облака, унося с собой дождь. На небе появились голубые островки, и изредка стало выглядывать солнце, бросая свет на влажную листву, поблескивающую в его лучах Инкантелария. От этого слова кольнуло в груди и одновременно возникло чувство сожаления и острой тоски. Фитц не мог себя заставить не думать о том, что потеряно в жизни. Теперь, когда он состарился, он понял, что предано самое ценное — чудо любви, что, однажды упустив свой шанс, он никогда не получит его вновь.
Фитц вспоминал Альбу такой, какой она была, когда он влюбился в нее, тридцать лет тому назад. Ее задорно-вызывающее выражение лица, необычные печальные нежно-голубые глаза, составляющие такой разительный контраст с ее средиземноморским оттенком кожи и темными волосами, ее заразительный смех, легкая ирония по отношению к людям и невероятное обаяние. Он вспомнил, насколько была ранима ее душа, ее вечную потребность быть обожаемой, неожиданное проявление любви к маленькой Козиме, ее племяннице, которую она отыскала среди родственников своей матери, отправившись в Инкантеларию. Радость, с которой Альба приняла его предложение и уехала с ним в Англию. Тот день, когда, обняв его, она сказала, что хочет вернуться в Италию, потому что больше не может находиться в Англии. Как она тогда умоляла его уехать вместе с ней, настойчиво уверяя, что любит его, но, как оказалось, этого тогда было недостаточно. Недостаточно. «Не говори, что все кончено. Я этого не вынесу. Давай просто подождем. Если ты не поедешь со мной, я все равно буду ждать тебя. Ждать, надеяться и с распростертыми объятиями приму тебя снова. Клянусь, в далекой Италии моя любовь к тебе не охладеет». Фитц отпустил свою возлюбленную, так и не последовав за ней. Ее чувства к нему, должно быть, остыли. Альба ощуща ла столь же сильную потребность в любви, как бабочка нуждалась в солнечном свете. Фитц вошел в лес, продолжив путь по проторенной тропинке. Папоротники начинали распускаться первой робкой зеленью, их побеги были яркими и живыми на фоне серой листвы и грязи. Воздух был ароматен и свеж. Отовсюду доносился оживленный щебет птиц, занятых строительством своих гнезд. Фитц задавался вопросом, где могла быть Альба сейчас. Возможно, она осталась в Инкантеларии, а может, ей наскучил маленький сонный городок и она переехала в какое-нибудь более интересное место. Наверняка она вышла замуж, родила детей. В свои пятьдесят шесть лет она вполне могла быть уже бабушкой. Интересно, вспоминала ли она когда-нибудь о нем так же, как он о ней? Сейчас Фитцу казалось, что горькое чувство сожаления, оставшееся в душе, вероятно, так никогда и не покинет его до конца жизни. Конечно же, он был вполне счастлив с Розмари. Однако после Альбы ни о какой любви не могло быть и речи. Он наглухо закрыл свое сердце и женился, руководствуясь исключительно практическими соображениями. Но Фитц часто задумывался над тем, какой могла бы быть его жизнь, последуй он за Альбой в Италию. Грезы, которые то приходили, то уходили, как облака, плывущие в небе, были иногда мрачными, а иногда светлыми и пушистыми, но его не покидало ощущение, что он упустил свой звездный час.
— У Фитца все в порядке? — осведомилась Фрейя у матери, когда они сидели на диване в гостиной, попивая кофе из симпатичных розовых чашечек. — Во время ленча он был молчалив.
— У него на работе возникла напряженная ситуация. Один из его любимых авторов ушел к А. П. Уотту.
— Бедняга Фитц. Ему уже пора на заслуженный отдых.
— Вот и я ему об этом говорю. Уж очень много он работает. Любит то, чем занимается, и не уйдет оттуда, пока не пробьет его последний час. Однако, лишившись Кена Дюрдена, он испытал настоящее потрясение.
— Мне следовало бы пройтись с ним. — Не говори глупостей, милая. Ты же знаешь, Фитц любит погулять в полном одиночестве. — Розмари похлопала Фрейю по коленке. — Какую прелестную вечеринку ты устроила на этих выходных. Я рада, что ты возобновила дружбу с Люком. Боже мой, ну разве он не красавец?
— Ему пришлось пройти через все перипетии бракоразводного процесса.
— Да, он действительно выглядит немного потрепанным и более грубым, чем когда-то. Все-таки ты поступила правильно, выйдя замуж за Майлза. Мужчины, подобные Люку, годятся лишь на время, для развлечения, но не на всю жизнь.
— О мама! — запротестовала Фрейя. — Это было так давно.
— Я никогда не прощу его за то, что он так сильно ранил тебя. Но что было, то прошло, ведь так? Хотя готова биться об заклад, что сейчас он горько сожалеет. Мужчины всегда сожалеют.
— А ты когда-нибудь слышала об Инкантеларии? — спросила Фрейя.
— Да. Твой отчим чуть было не отправился туда на поиски своей бывшей подруги как раз тогда, когда мы с ним познакомились. Но мне удалось его вразумить. Какой смысл пытаться склеить то, что безнадежно разбито? А кроме того, этот город — безрадостное маленькое место, лишенное жизни. Он находится где-то между Сорренто и Капри. Его с трудом можно разглядеть на карте. Италия — совсем не место для Фитца. Он типичный англичанин. Ты вообще можешь себе представить, чтобы Фитц женился на иностранке? — Она вдруг раздраженно засмеялась.
— Стало быть, эта женщина не была любовью его жизни?
— Помилуй, конечно же, нет! — в голосе Розмари опять послышалось раздражение. — Она разбила его сердце, а я снова собрала по осколкам. Но почему ты спрашиваешь об этом? Фитц что, упоминал о ней? — Она вдруг почувствовала ревность. Хотя по прошествии долгих тридцати лет ей вряд ли нужно было чего-либо опасаться. — Нет, просто Люк завел разговор об Инкантеларии, — поспешно ответила Фрейя. Однако она не могла рассказать матери, насколько задумчиво-печальным стало лицо Фитца, когда он упомянул о женщине, которая когда-то завладела его чувствами. — Мне просто любопытно узнать о его прошлой жизни. У каждого она есть, а у Фитца, держу пари, прошлое было довольно ярким.

Он окинул ее оценивающим взглядом и был явно доволен увиденным. Пегги взволнованно втянула живот, затаив дыхание, и замерла ни жива ни мертва.
— Ты прекрасно сложена! Я бы даже сказал, что немного пирога пойдет тебе на пользу.
Она засмеялась.
— Согласна, большого вреда я себе не нанесу.