Тетяна де Роне — «Ключ Сары. Сосед»
Роман «Сосед»
… В тринадцать часов она расставляет все по местам, засовывает рукопись в папку вместе с дискетой и уходит из издательства. Она возвращается домой, на скорую руку обедает и снова садится за работу — до шестнадцати тридцати.
За компьютером, в тишине своей квартиры Коломбе удается сделать больше, чем в издательстве. Здесь ее никто не отвлекает. Она может работать без остановки. Иногда ей звонит муж или сестра. Беседа длится пять минут, потом она снова погружается в текст. Она окружена тишиной. Ей прекрасно удается сконцентрироваться, не то что в издательстве. Там постоянно звонят телефоны, люди громко разговаривают, на лестнице толкотня. Коломба любит быть дома. И чтобы работать, и чтобы заниматься своими делами. Покупки, домашнее хозяйство — она все делает сама, методично и организованно.
Во время перерыва — она позволяет себе прерваться около трех дня — Коломба готовит чай. Еще шестьдесят минут работы, потом она должна сходить за сыновьями в школу. Она не спеша пьет чай, наслаждаясь ароматом бергамота в «Ерл Грее». Стоп, ей же нужно купить «Несквик» для Оскара. И не забыть заскочить в химчистку за костюмом Стефана.
Она улыбается. Настоящая клуша, как говорит ее сестра. Клер абсолютно права. Она таковой и является. Домохозяйка. Работать в издательстве целый день? Это немыслимо! А когда же тогда заниматься сыновьями и мужем? Да разве она в состоянии высидеть целый день за рабочим столом? Как можно выдерживать шум, стресс, требования Режи? И если бы она занималась работой все время, как бы она смогла писать свой роман?
Внутренний голос, который она ненавидит, который только она может слышать, тут же высказывается: «Ты ведь даже не начинала писать свой роман, моя бедная девочка. Ты еще не написала ни строчки. Патетика!»
«Замолчи!» — велит Коломба голосу. Она ставит чашку в раковину и убирает молоко в холодильник. Сидя перед компьютером, она размышляет. Уверена ли она в правильности своего выбора? Радоваться ли ей на самом деле? Сомнение быстро улетучивается из ее головы. Мысль о том, чтобы жертвовать собственным временем для своих троих дорогих людей, должна ей нравиться, потому что вот уже двенадцать лет, как она посвящает себя им.
Каждый жест, каждое движение, каждая покупка связаны с тремя именами, ставшими обрамлением ее повседневной жизни. Балтазар. Оскар. Стефан. Она знает их вкусы, их привычки, их причуды, их страхи, их пристрастия.
На этот раз она забывает о своих.
Лежа в постели, Коломба смотрит телевизор. Она привыкла спать без мужа. Стефан уезжает по делам несколько раз в месяц, и случается, что он отсутствует целую неделю. Она могла бы воспользоваться этим, чтобы встретиться с подругами, выйти в свет, сходить в кино. Но Коломба — домоседка, она предпочитает оставаться дома с сыновьями…
***
… Коломба открывает глаза. Электрическая гитара ревет в ночной тишине. 3:16. Начинается? На этот раз ей не нужно зажигать свет. Звук идет сверху, это музыка, рок. Сидя на кровати, она прислушивается. Сила звука нарастает, гитара играет все громче и громче, подключаются басы, затем ударники. Что там происходит? Кто может слушать подобную музыку в такое время? Это невыносимо, эта музыка разбудит детей, у них завтра занятия!
Она вскакивает с кровати и выходит из комнаты. Но уже в коридоре музыка не такая громкая. Перед дверью в комнату мальчиков, в другом конце квартиры, ее не слышно вовсе. Музыка звучит сверху, над комнатой Коломбы. Она снова ложится, разозленная. Как заснуть при таком тарараме? Заткнуть уши ватой?
Нет, она тогда не услышит, если кому-то из детей приснится кошмар. И Стефана нет дома, как обычно. Что делать? Не подниматься же в ночной рубашке к соседу, которого она в жизни не видела? Врач, она вспомнила. Мальчики говорили это в день переезда. Странный какой-то врач. Он вообще думает о том, какой шум создает?
Музыка прекращается. Коломба ждет, потом улыбается. Ну вот, закончилось, можно прилечь. Она заворачивается в одеяло, закрывает глаза. Но диск запускают снова — с самого красивого, самого громкого места. Ошалевшая Коломба поднимает голову к потолку. От басов вибрируют стены, мощность, как у Большой Берты. Коломба ощущает это на пружинах кровати, до самого мозга костей.
Певец орет так, будто стоит рядом, перед кроватью Коломбы, и кричит в микрофон только для нее. У него совершенно особенный голос. Еще до того, как вспомнить его имя, Коломба внезапно видит мясистый искривленный рот и вызывающее соответствующие мысли покачивание бедрами. Ну, конечно же. Мик Джаггер. «Роллинг стоунз»…
