Закрити
Відновіть членство в Клубі!
Ми дуже раді, що Ви вирішили повернутися до нашої клубної сім'ї!
Щоб відновити своє членство в Клубі — скористайтеся формою авторизації: введіть номер своєї клубної картки та прізвище.
Важливо! З відновленням членства у Клубі Ви відновлюєте і всі свої клубні привілеї.
Авторизація для членів Клубу:
№ карти:
Прізвище:
Дізнатися номер своєї клубної картки Ви
можете, зателефонувавши в інформаційну службу
Клубу або отримавши допомогу он-лайн..
Інформаційна служба :
(067) 332-93-93
(050) 113-93-93
(093) 170-03-93
(057) 783-88-88
Якщо Ви ще не були зареєстровані в Книжковому Клубі, але хочете приєднатися до клубної родини — перейдіть за
цим посиланням!
УКР | РУС

Віктория Волтерс — «Вторая любовь всей моей жизни»

Пролог
За четыре года до событий

— Доброй ночи, будущая миссис Вуд!

Я помахала рукой Глории и Грэхему, которым вскоре предстояло стать моими свекрами. Чуть нетрезвой походкой они спустились по тропинке вслед за нашими друзьями, оставшимися дольше всех, и скрылись в ночной тьме. Я закрыла дверь и взглянула на кольцо со сверкающим бриллиантом, украшавшее мою левую руку. Я никогда не носила много драгоценностей и поэтому долго не могла привыкнуть к нему.

— Я не уверен, что мне нравится, как это звучит, — прошептал мне на ухо Лукас, обнимая за талию.

Я приподняла бровь.

— Передумал?

— Ни за что!

Жених развернул меня лицом к себе. Я увидела до боли знакомые взъерошенные светлые волосы, загорелую кожу и широко раскрытые ярко-голубые глаза. Он указал на висящую в коридоре картину, изображавшую пляж в двух шагах от нашего дома. Его взгляд задержался на подписи в углу… На моей подписи…

— В один прекрасный день ты можешь стать богатой и известной художницей, нельзя менять подписи на работах.

Я усмехнулась, прижимаясь к его груди:

— Не думаю, что стоит об этом беспокоиться.

— Как знать?

— Ты серьезно? Хочешь, чтобы я оставила свою фамилию, когда мы поженимся?

— Пока мы женаты, это не имеет никакого значения, разве не так?

Лукас всегда был самым преданным поклонником моего творчества. Возможно, потому, что на уроках искусства в школе мы и познакомились сто лет тому назад. И еще когда мы с ним были подростками, моя мама повторяла, что Лукас — сокровище, а она никогда не ошибалась. Я потянулась к его губам, не в силах удержаться от поцелуя. Тепло и уют окутывали меня, стоило нашим губам встретиться. И так было всегда.

Нечестно притворяться, будто его предложение в тот день стало для меня неожиданностью. Сомнений, что в конечном итоге мы будем вместе, у меня не было давно, но мы были довольно молоды, и я думала, что должно пройти чуть больше времени. Он охотно ответил на поцелуй и потащил меня за руку в маленькую гостиную, в которой еще несколько минут назад шутили и болтали дорогие нам люди. Лукас хотел, чтобы все они были здесь и разделили с нами особый момент. Ему нравилось, что наша семья и друзья были частью наших отношений. Мы жили в небольшом городке, все вокруг знали нас и были радостно взволнованы нашей предстоящей свадьбой. Я, конечно, любила Толтинг так же, как и Лукас, но мне нравилась мысль, что остаток ночи принадлежит лишь нам двоим. Время, когда мы оставались наедине в нашем доме, всегда было моей любимой частью дня.

Мы свернулись на кожаном диване в нашей обычной позе: Лукас сидел ровно, а я — опершись о его грудь и согнув ноги в коленях. Лукас убрал выбившийся локон с моей щеки и посмотрел на каминную полку, уставленную нашими фотографиями.

— Жаль, что я не мог попросить твоей руки у нее.

— У кого?

— У твоей мамы. Я всегда думал, что попрошу ее разрешения, хотя нет, благословения, ведь отказа я не принял бы. Хотел бы я, чтобы она была с нами, — прошептал он, зарывшись в мои волосы.

Я рассматривала снимки, перемещая взгляд от фото, сделанного на Карибском пляже к тому, где мы с его родителями, когда были младше, затем к тому, где мы с Эммой и Джоном, нашими лучшими друзьями, и наконец, где я с мамой в доме моего детства.

— Я тоже очень этого хотела бы. Но ты же знаешь, что она была бы за нас счастлива. Мне кажется, она любила тебя даже сильнее, чем я.

— Просто она понимала, что я всегда буду о тебе заботиться.

Чувствуя наворачивающиеся слезы, я отвернулась от фото и посмотрела Лукасу в глаза. Он всегда помогал мне успокоиться.

— Ты сам выбирал кольцо? — спросила я.

Он рассмеялся, и я почувствовала, как вздымается его грудь.

— Меня немного беспокоит, насколько хорошо ты меня знаешь. Эмма прямо-таки требовала, чтобы я взял ее с собой, она и Джона с нами потащила. Пару недель назад мы ездили в Плимут. Не шучу, мы были там целую вечность. Она вволакивала меня в каждый ювелирный магазин, твердя, мол тебе носить его всю жизнь, а потому оно должно быть идеальным. Признаться, я думал, что все кольца с бриллиантами одинаковы… я еще никогда так не ошибался, — произнес он, качая головой.

Я могла представить, с какой горячностью Эмма доказывала ему обратное. Втайне я была согласна с Лукасом, но у меня не хватило бы духу признаться в этом подруге.

— Что ж, я в восторге: значит, ты сделал правильный выбор, — сказала я жениху.

Лукас повернулся, серьезно глядя на меня:

— Это то, чего ты хотела, не так ли?

— Ну, я все еще жду Брэда Питта, но раз уж он не спешит в Толтинг… — дразня, я потянулась, чтобы поцеловать его в нос.

— Очень смешно, — с сарказмом ответил он, — я просто хочу убедиться, что ты никогда не пожалеешь о решении провести со мной всю жизнь.

Не так давно мы вернулись из путешествия. Вместо поступления в университет мы выбрали возможность быть молодыми и свободными и отправились посмотреть мир. Эмма даже думала, что Лукас сделает предложение именно в путешествии. «Представь, как он перебирает все романтические места, где можно это сделать», — рассуждала она, пока мы покупали мне одежду в дорогу. Но я не соглашалась с ней. Родной город всегда был саундтреком к нашим отношениям — здесь мы родились и росли и здесь хотели состариться.

Я знала, что по его замыслу предложение руки и сердца должно произойти именно в Толтинге. Я вспомнила, как это было. Он встал на одно колено, держа в руках голубую бархатную коробочку. Я не замечала ни вздохов, ни улыбок вокруг. Все мое внимание поглотил он — мой Лукас. Мой лучший друг, мой партнер, моя родственная душа.

Мое все.

— Не могу дождаться церемонии, — сказала я. — Ты понимаешь, какие мы счастливчики? Иногда я смотрю на других людей и удивляюсь тому, как нам повезло, что мы встретились. Мы просто созданы друг для друга.

— Как Росс и Рэйчел?

Я покачала головой и улыбнулась. Он был помешан на «Друзьях».

— Ты понимаешь, что планирование свадьбы все равно станет кошмаром?

— Здесь это будет новостью года, и все захотят поучаствовать. Будет весело, — возразил он, — мы обвенчаемся в церкви, а потом закатим грандиозную вечеринку. Тебе не придется ничего делать: мама, Эмма и Джо все организуют. Все, что тебе нужно, — это надеть белое платье и прийти.

Я простонала:

— Боже, белое платье.

— Ты сможешь, я верю в тебя.

Я легко толкнула его локтем в ребра:

— Эй, ты сам выбрал пацанку, это только твоя вина.

Он снова посерьезнел и сказал:

— Я сделал идеальный выбор.

Я закатила глаза: все это слишком непривычно. Мы с Лукасом из тех пар, которые знают, что любят друг друга, а потому не испытывают нужды бесконечно это повторять.

— Сегодняшний вечер превратил тебя в невыносимого романтика.

— Не волнуйся, завтра я снова стану просто невыносимым.

— Как скажешь, — я потянулась к нему для долгого поцелуя и снова упала в его объятия, желая, чтобы они длились вечно.

— Мы будем вместе всегда, — пообещал он, будто прочел мои мысли.

На самом деле я иногда думала, что он способен на это. И в моем сердце не было сомнений в его правоте. В тот момент я находилась в счастливом неведении о том, как недолго продлится наше «всегда».

Глава 1
Наши дни

Говорят, что в маленьком городке каждый чем-то знаменит. В родном Толтинге я была знаменита своей живописью.

Последняя картина?

Я уставилась на жирный заголовок на первой странице «Корнуэлл Ньюз». «Возможно, это ваш последний шанс приобрести картину известной местной художницы Роуз Уокер», — гласила первая строчка статьи.

— Зачем ты снова это читаешь? — строго спросила моя лучшая подруга Эмма, входя и садясь напротив. — Кто оставил это здесь?

Она с осуждающим видом осмотрела комнату. Прошло две недели с момента появления статьи, а написанное в ней не оставляло меня в покое.

Вошел Джо, наш начальник, и увидев газету, виновато взглянул на меня.

— Я думал, мы договорились избавиться от них, — произнес он.

— Это не выходит у меня из головы, — ответила я, мысленно возвращаясь к молодому журналисту, который в этом же баре брал у нас интервью, чтобы опубликовать его в номере к пасхальной ярмарке, запланированной на эту субботу.

Эмма вырвала газету из моих рук.

— Не могу поверить, что ему хватило нахальства, — прорычала она.

Мне не нужно было видеть статью, чтобы помнить, что в ней. «Мисс Уокер не написала ничего нового за последние два года, и не похоже, что мы увидим какие-либо работы этой талантливой женщины в будущем, так что поспешите в ее магазин на ярмарке и купите оригинальную Уокер, пока не поздно».

— Мне жаль, Роуз, — в сотый раз повторил Джо, с ужасом глядя на газету, — я просто хотел дать ему понять, как горд, что ты участвуешь в ярмарке в этом году после всего, через что ты прошла. Насколько все мы горды.

— Он перекрутил все твои слова! — негодовала Эмма, пытаясь успокоить его. Я знала, как Джо переживал из-за статьи. Она скомкала газету. — Мы все очень гордимся тобой. И статья этого не изменит.

Два года назад мой мир перевернулся с ног на голову. Я больше не была известной в Толтинге художницей. Вместо этого я приобрела известность в роли, которую раньше не могла даже представить, — двадцатичетырехлетней вдовы…